«Тогда я настаиваю на том, чтобы вы сделали биопсию, – сказал я, – давайте увидим, есть у меня рак, или нет».
Врач все еще старался убедить меня не делать этого: «При биопсии мы берем материал для анализа из двенадцати произвольных участков простаты. Так как они произвольные, мы можем пропустить раковые клетки, даже если они будут за миллиметр от того места, где мы взяли биопсию. Биопсия не очень надежна». С другой стороны, врач предупредил о возможности возникновения инфекционного процесса. Такое случается один раз на сто тысяч и это повод для настороженности.
Но я настаивал, я хотел рискнуть.
Мне сделали биопсию. Ничего не нашли, но занесли инфекцию. Я испытывал сильную боль и не мог нормально сходить в туалет.
Пришлось лечь в больницу. Целую неделю мне ставили капельницы с лекарствами.
Уровень ПСА продолжал прыгать. Я решил поменять доктора и пошел в отделение урологии в УКЛА, которое специализируется на лечении рака. Они делают мне вторую биопсию и опять ничего не находят.
И опять инфекция.
Опять я ложусь в больницу.
Опять лекарства.
Время проходит.
Я открываю Wall Street Journal. Умер Дик Пратт, другой клиент, в этот раз из Австралии. Я позвонил его жене, чтобы выразить соболезнования и спросил, что было причиной смерти. Жена ответила: «Рак простаты».
Возможно ли это? Он был моим ровесником. Но я решил, что не соглашусь на еще одну биопсию, я испытал достаточно боли.
Время шло. Прошло около года.
Я посетил True North Residential Health Center в Санта-Розе, в этот раз, чтобы похудеть. Врач производит обычный осмотр. Когда он узнал о прыгающем ПСА и неудачных биопсиях, он посоветовал съездить в Калифорнийский университет в Сан-Франциско. В расположении университета есть новая технология, которой всего четыре года. Они делали биопсию по «методу Доплера» и с ее помощью рак диагностировали значительно чаще.
Этот вид биопсии производится с помощью компьютера, используя приспособление, которое ищет тепло, таким образом, это не произвольная биопсия.